Мы думали рассказать о той политической работе, которую вели наши партии [ВКП(б) и ВКПБ] в последнее время, но так как съезд приобретает чуть большее значение, чем просто объединительный, поскольку будут приниматься и название партии, и Программа, и Устав, фактически очень много изменилось, стало в другой редакции, и не случайно стало в другой редакции, поэтому я думаю важнее рассказать о развитии политической работы нашей общей партии с момента, когда она возникла [как ВКПБ] и до сегодняшнего дня.
Здесь есть очень важный момент. Когда ВКПБ возникала был первый исторический период развития коммунистического движения, когда Советский Союз только что развалился. И в этот момент была еще надежда все откатить назад. Это 1990 — 93 год, когда рабочий класс остался без руководства, и одним из таких действий по созданию авангарда рабочего класса было создание коммунистической партии большевиков. Одновременно ВКПБ стала альтернативой КПРФ, которая создавалась в эти же годы.
Соответственно, под эти задачи писались и Устав, и Программа, под эти задачи формировалась определенная тактика. Тактика заключалась:
Первое. Бойкотизм. Игнорирование органов созданных антисоветским переворотом, и выборов в них.
Второе. Раз мы бойкотируем выборы, мы конечно же должны прийти к восстанию. Восстание было в 1993 году. Увы, оно подавлено. Там были совершены определенные тактические ошибки. Из-за этих тактических ошибок до сегодняшнего дня, не только у нас, но и у всего коммунистического движения. Влияние некоторых из них продолжается до сегодняшнего дня. Одна из них — союз коммунистов и коричневых. Так тогда и называли красно-коричневые. Это оставило отпечаток непонимания и на сегодняшний день, что происходит в современных международных конфликтах.
Третье. Затянутая тактика бойкотизма. Она вполне подходила для ситуации перед восстанием и некоторое время после него. Коммунисты доказывали массам, что мы не признаем возникшее в результате контрреволюции государство. И до определенного момента это был правильный лозунг.
Но вот это непризнанное нами государство существует уже тридцать лет, а мы продолжаем использовать тактику первого периода. После 1998 года, когда выяснилось, что массы в принципе поддерживали коммунистов и отдали голоса КПРФ, но этот факт и сознательное признание Зюгановым победы Ельцина, одновременно показал, что выборами власть уже не сместить, а народ на восстание уже не поднять. Устал.
Мы начали переходить к другой [второй] фазе развития капитализма на территории советских республик, к реакции. Она продлилась все нулевые годы и частично десятые. И в этот момент все партии именующие себя революционными совершили ошибку — не участвовали в выборах, не участвовали в массовых профсоюзных организациях, и поэтому передали все возможности реакционной партии КПРФ. А КПРФ в свою очередь слила народное движение господину Путину и партии Единая Россия. Это ошибка, но ошибка основанная на той инерции, которая была связана с моментом возникновения большевистской партии. Эту ошибку пыталась преодолеть РКРП, но тут же проявила и крупнейшую неорганизованность. А кроме этого начала заявлять некие глупости при выборах, о том, что не хотят избраться на самом деле, а используют мандаты кандидатов депутаты и мандат кандидата в президенты для политической агитации. Это и не дало им возможность иметь кого-то в качестве представителей в парламенте.
Сказанное не обозначает, что мы сегодня должны немедленно перейти к участию в выборных кампаниях. Потому что, увы товарищи, пока я кусал себя за хвост и говорил, что мы действуем неправильно, начался третий период. А третий период связан с тем, что Россия развилась в империалиста, вступила в борьбу за передел мира и сохранение своих национальных частей. В то же время мировой империализм вновь оказался в ситуации, когда мир поделен и крупнейшие экономические корпорации и ведущие государства хотят его переделить. Мы вновь вступили в эпоху международной вооруженной борьбы. На такой стадии естественно уменьшается демократия. То есть даже если мы попытаемся участвовать в выборах, у нас это не получится без предательства наших собственных интересов, а в конечном итоге без предательства интересов пролетариата.
То есть вопрос об участии в легальных политических формах на сегодняшний день снова сместился в какую-то новую фазу. И с ней еще надо разобраться. Учитывая, что возможно это пока первый натиск воинствующего империализма, и возможно какие-то демократические моменты вернутся.
Теперь о другом вопросе. Многие партии бегают с обещаниями, как бюро добрых услуг, пытаются решить какие-то вопросы демократического характера сегодняшнего дня. При этом с точки зрения Программы наш конечный этап — это переход к строительству коммунизма, то есть социалистическая революция. Но мы все прекрасно понимаем, что с одной стороны в недрах войны эта революция зреет, но если я сейчас спрошу любого из вас, вот если прямо сегодня, прямо завтра мы призовем народ к взятию власти, за нами пойдут? Конечно, нет… А поэтому этот лозунг мы понимаем, мы его можем называть лозунгом революции, но что делать теперь, пока она еще невозможна?
Поэтому уместно сказать, что мы делали в течение последнего года. Обе партии.
Первый вопрос — это конечно самоорганизация. То есть те ошибки, которые были совершены даже не за тридцать лет, а будем говорить за пятьдесят лет, то есть их начали совершать еще в недрах КПСС, были связаны с тем, что коммунистическая идеология начала утрачивать связь со своим собственным классом, с пролетариатом. Признаки класса себя сознающего утрачиваются, причем утрачиваются в чьем лице? В нашем! Мы все время пытаемся восстановить эту связь с рабочим классом, и рабочие составляют костяк партии, но это не совсем то, что хотелось бы видеть в будущем.
И поэтому наша текущая задача — это организация рабочих, которые начали борьбу хотя бы за свои собственные права. Не организация в партию. Ну почему все рабочие должны быть в партии? Они и так уже составляют широкую партию пролетариата, которая однажды возьмет власть. Мы авангард, а рабочие организуются во множество других организаций. И мы стремились в этих организациях участвовать. Идеологически, практически и т. д.
То есть мы старались отойти от замкнутости внутри партии, преодолевая «демократическую брезгливость». И в партии у нас случались высказывания, что демократические вопросы сейчас нам не нужны. Крестьянства больше нет, феодализм ушел в прошлое, и впереди только одна революция. Да! Впереди одна революция! Но для того, чтобы ее делать, мы для себя должны создавать условия, в которых можем работать… Для себя и для рабочего класса… А это что за условия? Это, во-первых, для рабочего класса освобождение его рук на большее время за счет увеличения зарплаты и за счет уменьшения рабочего дня. И тогда рабочий класс получит больше времени, чтобы обучаться и быть политически активным. Это очень важная позиция показывающая почему и для чего мы должны участвовать в профсоюзном движении. Но мы там должны участвовать не по принципу: тащимся за профсоюзом и исполняем все его «хотелки», а постоянно внедряя свою идеологию.
Второй момент это наша самоорганизация. Не только в том смысле, что мы правильно организуем партию, но и в определенном идеологическом единстве. Как его достичь? Еще несколько лет назад мы начали создавать кружки и школу, теперь перед объединением ВКП(б) и ВКПБ объединились две школы, и общая система политического образования увеличилась. Расширилось и количество слушателей, и количество преподавателей, и количество организаторов. Учитывая, что в школу можно принимать не только партийных, но и сочувствующих, активистов рабочих, у школы очень большие перспективы.
Но к этому я бы хотел добавить в работе на местах пока еще, видимо, это мы не до конца осознали, почти каждый город имеет марксистские кружки. Там много молодежи. Эти кружки, увы, пока не под нашим руководством. В марксистских кружка в основном — либо такой аморфный марксизм: мы сейчас поговорим, потом разберемся, что получится; либо четкое руководство троцкистов. Это наше поражение. Причем оно связано не только с кружками, но и с профсоюзами, потому что наиболее крупные профсоюзные платформы тоже не под нашим руководством, а под руководством троцкистов. Мы бы сказали, что они [троцкисты] нам мешают, но мешает плохому танцору печка. А мы должны стать хорошими танцорами, и в этом смысле перестраивать свою работу.
Все кто учатся в [нашей марксистской] школе должны на местах искать эти кружки, в них входить, там разговаривать, зарабатывать авторитет и потихоньку склонять молодежь, которая туда активно ходит на большевистские позиции. И то же самое делать со всеми общественными организациями рабочего класса. Если таких организаций нет, то создавать их, хотя это и кажется рутинной работой.
[Закрытая часть доклада]
С большинством поставленных вопросов мы разобрались. Подходим к съезду с проектом новой Программы, учитывающей произошедшие изменения, то я не могу поставить нашей деятельности пятерку, но твердую тройку поставить могу. При нарастающем освободительном движении рабочего класса на всей территории постсоветского пространства, я думаю мы справимся с большинством поставленных вопросов в ближайшие годы. Даже если история преподнесет нам сюрприз в виде неожиданной революционной ситуации или наоборот, потому что там где революционная ситуация, там может прийти не только социализм, но и при плохой организации и слабости рабочего движения — фашизм. Нужно быть готовым и к такому раскладу сил.
В связи с этим наши предложение прежних лет — формирование из левых сил антифашистского фронта, который не будет заставлять государства бороться с фашизмом за границей, а будет бороться с фашизмом там, где он поднимает голову, на своей земле, своими силами.
Э.Нигмати